Неточные совпадения
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие! Здесь нужная вещь:
дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В дороге не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе
пара целковиков на чай.
«
Парома не докличешься
До солнца! перевозчики
И днем-то трусу празднуют,
Паром у них худой,
Пожди!
Он сшил себе новую
пару платья и хвастался, что на
днях откроет в Глупове такой магазин, что самому Винтергальтеру [Новый пример прозорливости: Винтергальтера в 1762 году не было.
— А ты очень испугался? — сказала она. — И я тоже, но мне теперь больше страшно, как уж прошло. Я пойду посмотреть дуб. А как мил Катавасов! Да и вообще целый
день было так приятно. И ты с Сергеем Иванычем так хорош, когда ты захочешь… Ну, иди к ним. А то после ванны здесь всегда жарко и
пар…
Дамы на водах еще верят нападениям черкесов среди белого
дня; вероятно, поэтому Грушницкий сверх солдатской шинели повесил шашку и
пару пистолетов: он был довольно смешон в этом геройском облачении. Высокий куст закрывал меня от них, но сквозь листья его я мог видеть все и отгадать по выражениям их лиц, что разговор был сентиментальный. Наконец они приблизились к спуску; Грушницкий взял за повод лошадь княжны, и тогда я услышал конец их разговора...
Иной даже, стоя в
паре, переговаривает с другим об важном
деле, а ногами в то же время, как козленок, вензеля направо и налево…
Какие бывают эти общие залы — всякий проезжающий знает очень хорошо: те же стены, выкрашенные масляной краской, потемневшие вверху от трубочного дыма и залосненные снизу спинами разных проезжающих, а еще более туземными купеческими, ибо купцы по торговым
дням приходили сюда сам-шест и сам-сём испивать свою известную
пару чаю; тот же закопченный потолок; та же копченая люстра со множеством висящих стеклышек, которые прыгали и звенели всякий раз, когда половой бегал по истертым клеенкам, помахивая бойко подносом, на котором сидела такая же бездна чайных чашек, как птиц на морском берегу; те же картины во всю стену, писанные масляными красками, — словом, все то же, что и везде; только и разницы, что на одной картине изображена была нимфа с такими огромными грудями, каких читатель, верно, никогда не видывал.
Десять
дней «Секрет» выгружал чесучу, кофе и чай, одиннадцатый
день команда провела на берегу, в отдыхе и винных
парах; на двенадцатый
день Грэй глухо затосковал, без всякой причины, не понимая тоски.
— Да все по
делу о маляре, то есть о красильщике… Уж мы его вытащим! А впрочем, теперь и беды никакой.
Дело совсем, совсем теперь очевидное! Мы только
пару поддадим.
Карандышев. После свадьбы когда вам угодно, хоть на другой
день. Только венчаться непременно здесь, чтобы не сказали, что мы прячемся, потому что я не жених вам, не
пара, а только та соломинка, за которую хватается утопающий.
Сидят они у батюшки теперь,
Вот кабы вы порхнули в дверь
С лицом веселым, беззаботно:
Когда нам скажут, что хотим, —
Куда как верится охотно!
И Александр Андреич, — с ним
О прежних
днях, о тех проказах
Поразвернитесь-ка в рассказах:
Улыбочка и
пара слов,
И кто влюблен — на всё готов.
Он стоял среди комнаты, глядя, как из самовара вырывается
пар, окутывая чайник на конфорке, на неподвижный огонь лампы, на одинокий стакан и две тарелки, покрытые салфеткой, — стоял, пропуская мимо себя события и людей этого
дня и ожидая от разума какого-нибудь решения, объяснения.
— Ничего, наше
дело хозяйское: у вас некому разбирать, а мне в охоту, — продолжала она. — Вот тут двадцать
пар совсем не годятся: их уж и штопать не стоит.
По указанию календаря наступит в марте весна, побегут грязные ручьи с холмов, оттает земля и задымится теплым
паром; скинет крестьянин полушубок, выйдет в одной рубашке на воздух и, прикрыв глаза рукой, долго любуется солнцем, с удовольствием пожимая плечами; потом он потянет опрокинутую вверх
дном телегу то за одну, то за другую оглоблю или осмотрит и ударит ногой праздно лежащую под навесом соху, готовясь к обычным трудам.
— Потроха уж теперь нехороши, — сказала хозяйка Обломову, — вчера за две
пары маленьких просили семь гривен, зато лососина свежая есть: ботвинью хоть каждый
день можно готовить.
Случалось даже, что по нескольку
дней не бывало и раздражения, и Вера являлась ему безразлично с Марфенькой: обе казались
парой прелестных институток на выпуске, с институтскими тайнами, обожанием, со всею мечтательною теориею и взглядами на жизнь, какие только устанавливаются в голове институтки — впредь до опыта, который и перевернет все вверх
дном.
Каждый
день прощаюсь я с здешними берегами, поверяю свои впечатления, как скупой поверяет втихомолку каждый спрятанный грош. Дешевы мои наблюдения, немного выношу я отсюда, может быть отчасти и потому, что ехал не сюда, что тороплюсь все дальше. Я даже боюсь слишком вглядываться, чтоб не осталось сору в памяти. Я охотно расстаюсь с этим всемирным рынком и с картиной суеты и движения, с колоритом дыма, угля,
пара и копоти. Боюсь, что образ современного англичанина долго будет мешать другим образам…
Он объявил, что за полтора пиастра в сутки дает комнату со столом, то есть с завтраком, обедом, ужином; что он содержит также и экипажи; что коляска и
пара лошадей стоят в
день два пиастра с половиной, а за полдня пиастр с четвертью; что завтракают у него в десять часов, обедают в четыре, а чай пьют и ужинают в восемь.
На ночь нас развели по разным комнатам. Но как особых комнат было только три, и в каждой по одной постели, то пришлось по одной постели на двоих. Но постели таковы, что на них могли бы лечь и четверо. На другой
день, часу в восьмом, Ферстфельд явился за нами в кабриолете, на
паре прекрасных лошадей.
Решились не допустить мачту упасть и в помощь ослабевшим вантам «заложили сейтали» (веревки с блоками). Работа кипела, несмотря на то, что уж наступила ночь. Успокоились не прежде, как кончив ее. На другой
день стали вытягивать самые ванты. К счастию, погода стихла и дала исполнить это, по возможности, хорошо. Сегодня мачта почти стоит твердо; но на всякий случай заносят
пару лишних вант, чтоб новый крепкий ветер не застал врасплох.
Он просыпается по будильнику. Умывшись посредством машинки и надев вымытое
паром белье, он садится к столу, кладет ноги в назначенный для того ящик, обитый мехом, и готовит себе, с помощью
пара же, в три секунды бифштекс или котлету и запивает чаем, потом принимается за газету. Это тоже удобство — одолеть лист «Times» или «Herald»: иначе он будет глух и нем целый
день.
Мимоходом съел высиженного
паром цыпленка, внес фунт стерлингов в пользу бедных. После того, покойный сознанием, что он прожил
день по всем удобствам, что видел много замечательного, что у него есть дюк и паровые цыплята, что он выгодно продал на бирже партию бумажных одеял, а в парламенте свой голос, он садится обедать и, встав из-за стола не совсем твердо, вешает к шкафу и бюро неотпираемые замки, снимает с себя машинкой сапоги, заводит будильник и ложится спать. Вся машина засыпает.
Правда, с севера в иные
дни несло жаром, но не таким, который нежит нервы, а духотой,
паром, как из бани. Дожди иногда лились потоками, но нисколько не прохлаждали атмосферы, а только разводили сырость и мокроту. 13-го мая мы прошли в виду необитаемого острова Рождества, похожего немного фигурой на наш Гохланд.
— Нынче вечером не могу, — отвечал он, выходя с ней вместе на крыльцо. — А у меня ведь
дело к вам, — сказал он, глядя на
пару рыжих, подъезжавших к крыльцу.
Если
днем все улицы были запружены народом, то теперь все эти тысячи людей сгрудились в домах, с улицы широкая ярмарочная волна хлынула под гостеприимные кровли. Везде виднелись огни; в окнах, сквозь ледяные узоры, мелькали неясные человеческие силуэты; из отворявшихся дверей вырывались белые клубы
пара, вынося с собою смутный гул бушевавшего ярмарочного моря. Откуда-то доносились звуки визгливой музыки и обрывки пьяной горластой песни.
На другой
день у приваловского флигелька стояла плетенка, в каких ездят по всему Уралу, заложенная
парой костлявых киргизок.
А в зимний
день ходить по высоким сугробам за зайцами, дышать морозным острым воздухом, невольно щуриться от ослепительного мелкого сверканья мягкого снега, любоваться зеленым цветом неба над красноватым лесом!.. А первые весенние
дни, когда кругом все блестит и обрушается, сквозь тяжелый
пар талого снега уже пахнет согретой землей, на проталинках, под косым лучом солнца, доверчиво поют жаворонки, и, с веселым шумом и ревом, из оврага в овраг клубятся потоки…
По его словам, если после большого ненастья нет ветра и сразу появится солнце, то в этот
день к вечеру надо снова ждать небольшого дождя. От сырой земли, пригретой солнечными лучами, начинают подыматься обильные испарения. Достигая верхних слоев атмосферы,
пар конденсируется и падает обратно на землю мелким дождем.
На другой
день мы доехали до станции Шмаковка. Отсюда должно было начаться путешествие. Ночью дождь перестал, и погода немного разгулялась. Солнце ярко светило. Смоченная водой листва блестела, как лакированная. От земли подымался
пар… Стрелки встретили нас и указали нам квартиру.
Я не противоречил, и мы расстались довольные друг другом. На другой
день, приехавши в Лондон, я начал с того, что взял карету с
парой сильных лошадей и отправился в Стаффорд Гауз.
Известны были, впрочем, два факта: во-первых, что в летописях малиновецкой усадьбы, достаточно-таки обильных сказаниями о последствиях тайных девичьих вожделений, никогда не упоминалось имя Конона в качестве соучастника, и во-вторых, что за всем тем он, как я сказал выше, любил, в праздничные
дни, одевшись в суконную
пару, заглянуть в девичью, и, стало быть, стремление к прекрасной половине человеческого рода не совсем ему было чуждо.
— Что за дурни, прости господи, эти немцы! — сказал голова. — Я бы батогом их, собачьих детей! Слыханное ли
дело, чтобы
паром можно было кипятить что! Поэтому ложку борщу нельзя поднести ко рту, не изжаривши губ, вместо молодого поросенка…
Изредка он выезжал из дому по
делам в дорогой старинной карете, на
паре прекрасных лошадей, со своим бывшим крепостным кучером, имени которого никто не знал, а звали его все «Лапша».
Темь. Слякоть. Только окна «Каторги» светятся красными огнями сквозь закоптелые стекла да
пар выходит из отворяющейся то и
дело двери.
Рестораном еще назывался трактир «Молдавия» в Грузинах, где
днем и вечером была обыкновенная публика, пившая водку, а с пяти часов утра к грязному крыльцу деревянного голубовато-серого дома подъезжали лихачи-одиночки,
пары и линейки с цыганами.
И вот в жаркий июльский
день мы подняли против дома Малюшина, близ Самотеки, железную решетку спускного колодца, опустили туда лестницу. Никто не обратил внимания на нашу операцию — сделано было все очень скоро: подняли решетку, опустили лестницу. Из отверстия валил зловонный
пар. Федя-водопроводчик полез первый; отверстие, сырое и грязное, было узко, лестница стояла отвесно, спина шаркала о стену. Послышалось хлюпанье воды и голос, как из склепа...
В прежние времена неслись мимо этих ворот дорогие запряжки прожигателей жизни на скачки и на бега —
днем, а по ночам — в загородные рестораны — гуляки на «ечкинских» и «ухарских» тройках, гремящих бубенцами и шуркунцами «голубчиках» на
паре с отлетом или на «безживотных» сайках лихачей, одетых в безобразные по толщине воланы дорогого сукна, с шелковыми поясами, в угластых бархатных цветных шапках.
Впереди всех стояла в
дни свадебных балов белая, золоченая, вся в стеклах свадебная карета, в которой привозили жениха и невесту из церкви на свадебный пир: на
паре крупных лошадей в белоснежной сбруе, под голубой, если невеста блондинка, и под розовой, если невеста брюнетка, шелковой сеткой. Жених во фраке и белом галстуке и невеста, вся в белом, с венком флердоранжа и с вуалью на голове, были на виду прохожих.
Объяснение отца относительно молитвы загорелось во мне неожиданной надеждой. Если это верно, то ведь
дело устраивается просто: стоит только с верой, с настоящей верой попросить у бога
пару крыльев… Не таких жалких какие брат состряпал из бумаги и дранок. А настоящих с перьями, какие бывают у птиц и ангелов. И я полечу!
— Позвольте мне кончить, господа…
Дело не в названии, а в сущности
дела. Так я говорю? Поднимаю бокал за того, кто открывает новые пути, кто срывает завесу с народных богатств, кто ведет нас вперед… Я сравнил бы наш банк с громадною паровою машиной, причем роль
пара заменяет капитал, а вот этот пароход, на котором мы сейчас плывем, — это только один из приводов, который подчиняется главному двигателю… Гений заключается только в том, чтобы воспользоваться уже готовою силой, а поэтому я предлагаю тост за…
Началось оно с того, что у некоторых чиновников, получающих даже очень маленькое жалованье, стали появляться дорогие лисьи и собольи шубы, а в гиляцких юртах появилась русская водочная посуда; [Начальник Дуйского поста, майор Николаев, говорил одному корреспонденту в 1866 г.: — Летом я с ними
дела не имею, а зимой зачастую скупаю у них меха, и скупаю довольно выгодно; часто за бутылку водки или ковригу хлеба от них можно достать
пару отличных соболей.
Весенний и осенний пролеты их, сопровождающиеся высыпками, бывают весьма различны: иногда чрезвычайно многочисленны и продолжаются осенью около двух недель, иногда так скудны, что в целый
день не отыщешь и двух
пар.
В это время уже не трудно подъезжать к рассеянным
парам кряковных уток и часто еще удобнее подходить или подкрадываться из-за чего-нибудь: куста, берега, пригорка, ибо утка, замышляющая гнездо или начавшая нестись, никогда не садится с селезнем на открытых местах, а всегда в каком-нибудь овражке, около кустов, болота, камыша или некошеной травы: ей надобно обмануть селезня, несмотря на его бдительность: надобно спрятаться, проползти иногда с полверсты, потом вылететь и на свободе начать свое великое
дело, цель, к которой стремится все живущее.
— Несмотря на неопределенность и неполноту этих сведений, вывести следующие заключения: 1) коростели не разбиваются на
пары; 2) не имеют токов; 3) совокупление происходит случайно с разными самками и 4) самец не
разделяет с самкою забот о выводе детей.
Очевидно, что при таковом соединении нет
пар, нет супружества и что самец не
разделяет с самкой никаких забот о выводе детей.
Не могу ничего утвердительного сказать — разбиваются ли вальдшнепы на
пары, и
разделяет ли самец с самкою заботы в устройстве гнезда и высиживании яиц.
Вероятно, взрыхленная сохою земля и сочные корешки молодой травы очень им нравились; даже когда начали засевать
пар, дупели держались несколько
дней кругом, по ковылистым луговинам.
Кречетки живут
парами; самец и самка сидят попеременно на яйцах не более двух недель с половиною; оба кружатся над охотником, стараясь отвлечь его в сторону, налетают гораздо ближе и вьются неотступнее кроншнепов, с которыми вместе, по крайней мере в продолжение лета, питаются совершенно одинаким кормом. предположить, что и впоследствии времени самец
разделяет с самкою все заботы о детях до полного их возраста, хотя кречетки исчезают так скоро, что нельзя сделать наблюдения над выводками молодых, уже начавших летать.
«Банный
день» справлялся у Зыковых по старине: прежде, когда не было зятя, первыми шли в баню старики, чтобы воспользоваться самым дорогим первым
паром, за стариками шел Яша с женой, а после всех остальная чадь, то есть девки, которые вообще за людей не считались.
Эта жадность возмутила Мосея до глубины души, и он с удовольствием порешил бы и солдата вместе с вероотступником Кириллом. Два сапога —
пара… И Макар тоже хорош: этакое
дело сделали, а он за бабенкой увязался! Непременно и ее убить надо, а то еще объявит после. Все эти мысли пронеслись в голове Мосея с быстротой молнии, точно там бушевала такая же метель, как и на Чистом болоте.